Внуки Коммуны

Моей Сашке идет шестой год. Теперь к телефону подходит сама и обожает подолгу болтать, особенно если взрослые заняты своими делами. Рассказывает все подряд, прямо что вижу, то пою и иногда меня просто оторопь берет от ее речей. По квартире ходит в обнимку с кошкой и Настиным айподом (надеюсь я правильно написала это слово) и рассказ ее звучит примерно так:"Да я тут на настином айподе музыку слушаю! Вот сейчас с начала поставлю и ты послушай. Ой, блин, это не начало, вот сейчас" и начинает подпевать " А я люблю клубничку, ага, ага" и тут же без перерыва "Ну ты, Нюша, куда полезла! я тебе не разрешаю! Бабушка, ты представляешь, она все время жрет и жрет, прикольно, правда?" У меня от такого речевого потока сразу портиться настроение. Явно ребенок не сказки Пушкина вокруг себя слышит. И большинство ее словечек (на вопрос где Настя, если Саша не в настроении, следует ответ В Караганде!) явно позаимствовано из папиного лексикона. И мысли мои бегут в мое детство, к моему папе. Хотя и Лякин, куда бы его жизнь не кидала, даже перед концом, когда у него были все основания отзываться об этом мире весьма не лицеприятно, никогда блатным сленгом и матом не увлекался.Хотя из семьи простых рабочих, как говорили в советское время. Мой же отец, детство которого прошло очень быстро, поскольку в 14 лет он уехал из Иваново в Москву в ФЗО (фабрично-заводское училище). Вряд ли его окружала рафинированная интеллигентная публика и когда работал на туполевском заводе, и когда воевал. И тем не менее не могу себе представить подобных выражений из его уст! И колыбельные он нам пел на стихи Лермонтова и Пушкина, и ночные сказки рассказывал из Киплинга. И музыку классическую на пластинках слушал (проигрыватель Юбилейный, 33 оборота в минуту). И книжки покупал Дюма, Жюль Верна, Майн Рида. Не нам с Иркой, хотя и с прицелом на будущее, а для себя и для мамы. И нигде там таких слов не было! не специально, не напоказ, не стараясь казаться лучше на людях. Ну не было! Да и в остальных коммунарских семьях не могу себе представить других речей, кроме привычных и нормальных для меня. Уважительных и человеческих. И Фельдово красноречие никогда не требовало этих самых крепких соленых слов в кругу семьи и друзей (хотя понятно, что все их знали, да только повседневно пользоваться было незачем). Как-то не очень наверное понятно все это мое невнятное бормотание, но никак я не могу привыкнуть к сегодняшней повседневной речи, которой овладевают мои внуки!