Не только Коммуна, продолжение

Сейчас, когда прошло уже почти четырнадцать лет после гибели мамы с папой я продолжаю регулярно общаться со всеми их друзьями у меня стала появляться странная мысль. Почему у отца был такой авторитет среди этих сильных, много умеющих и многого достигших сильных людей? Я отдаю себе отчет в том, что президентство его в те годы, когда Коммуна разъехалась по городам и весям было номинальным - не приходилось Коммунаром ежедневно принимать совместных решений как жить дальше. Да и альпинистская Среда продолжала ходить в горы без него - я уже говорила о том, что отец после рождения Ириши перестал ездить в альплагеря. Мама боялась высоты, надо было растить нас - и вопрос для него был закрыт. И тем не менее он оставался своего рода гуру для его друзей. Хотя если говорить о его карьере в институте - доцентов, таких как он полно. Почему отца не манили карьерные вершины? Почему его путь в науке ограничился кандидатской диссертацией? Я знаю, что он много делал на кафедре для совершенствования лабораторного практикума - сам прекрасно все умел делать своими руками и считал, что чем больше студент своими руками измерит и рассчитает, тем лучше поймет то, о чем ему читают лекции. Кафедра физики в нашем институте, как и все общие кафедры пропускает через себя всех студентов института, это огромное количество народу, готового покрутить и сломать. Но ведь не только этим ограничивались его интересы! Когда родителей хоронили было лето, все были в отпусках и мы с Иркой никому с кафедры не позвонили - честно говоря просто не знали кому . У них тогда шла смена поколений и ни чье имя не вспомнилось, а институт был пуст. И до меня только сейчас дошло, что профессиональную оценку отца на похоронах никто не озвучил. У него много времени отнимали две "общественные" нагрузки - Комитет по государственным премиям и ВХО им. Д.И. Менделеева. И там и там он был секретарем соответствующих секций и эта работа позволяла ему быть в курсе самых новых и интересных достижений в области химии и химической технологии на протяжении многих лет. Он был лично знаком со многими российскими академиками и директорами институтов. Наверное он многим помогал правильно подать документы для получения премий. И наверняка знал о разных подковерных играх. Но я не знаю таких историй, то ли пропускала мимо ушей, то ли при нас он их не рассказывал, но скорее всего просто презирал такие ситуации, когда лезли не по праву, а по блату. Отец, конечно, был кладезем разной информации, но ничего не использовал лично для себя. Наверное постороннему читателю придут в голову мысли про лоббирование и откаты - я могу совершенно точно, со 100% гарантией сказать, что это не про отца. Иначе бы не в такой квартире они жили всю свою жизнь, да и других благ типа дач, машин и драгоценностей в нашем доме избытка не было. Не могу себе представить отца, приносящего домой "левые" деньги. Два раза за всю его преподавательскую жизнь он готовил по физике к поступлению в институт дочек каких-то знакомых и я физически ощущала его неловкость, когда с ним расплачивались за эти уроки.
Менделеевка отцовской эпохи была действительно химическим вузом высшей пробы, да и сейчас авторитет института остается достаточно высоким. Во всяком случае в шестидесятые годы еще шла волна общего подъема и развития страны, которая стала спадать в середине семидесятых. А тогда жизнь била ключом. Во всяком случае мое ощущение от разговоров родителей за ужином было именно таким. Они оба каждый вечер рассказывали друг другу что случилось на работе за день. И каждый день было что рассказать. Я прикидываю, что бы я им рассказывала сейчас?